Офис компании «АстраЛогистик» поглотил ее, как серый, бездушный проглатывает живое и разноцветное. Стекло, бетон, мертвый свет люминесцентных ламп, безжалостно выхватывающий из полумрака усталые лица. Эмилия — Эля для близких — стояла перед массивным столом секретаря, чувствуя себя букашкой под стеклом микроскопа. В ушах еще звенели слова, брошенные ей с леденящей душу небрежностью.
— В твои обязанности, милочка, так же входит поддержание чистоты в офисе. — Марина, секретарь, чей идеальный макияж не скрывал остроты взгляда, с наслаждением выдержала паузу, наблюдая, как по лицу девушки пробегает тень недоумения. — И что с того, что ты бухгалтер? Не нравится — забирай обратно трудовую и прощай. Ты у нас новенькая, так что терпи. И благодари судьбу, что взяли тебя на такую должность и зарплату при полном отсутствии опыта!
Она восседала на своем кожаном кресле, словно королева на троне, победоносно окидывая взглядом свое королевство — пустую приемную. Да, эта девочка с большими, наивными глазами и дрожащими от волнения руками тут долго не продержится. Коллективчик у них подобрался уж больно… своеобразный. Выживает сильнейший.
Эля, стараясь не выдать комка обиды и страха, сжавшего горло, лишь кивнула. Голос изменил ей, и она боялась, что он дрогнет.
— А как… как часто нужно убираться? — прошептала она, уже ненавидя себя за эту слабость.
Лицо Марины расплылось в сладкой, ядовитой улыбке. Игра началась, и она явно получала от этого удовольствие.
— Все покажу, все объясню! — с мнимой радушивостью пропела она. — Пойдем, я представлю тебя коллективу, покажу твое место… Надеюсь, ты готова к продуктивной работе?
Эля нерешительно поплелась за статной женщиной, чьи каблуки отбивали четкий, безжалостный марш по глянцевому полу. Они прошли через тяжелую матовую дверь, и Элю охватило чувство, будто ее заперли в гигантском аквариуме. Огромный зал был поделен на десятки серых, тесных кабинок-клетушек, в каждой из которых, сгорбившись над мониторами, сидели люди. Воздух был густым и спертым — коктейль из аромата старой бумаги, пыли и человеческой усталости.
— Девочки! — голос Марины прорезал гул клавиатур, как нож. — Знакомьтесь, это Эмилия, наша новенькая. Новенькая, это — наши бесценные жемчужины, бухгалтерский отдел!
На Элю обрушился шквал взглядов. Десять пар глаз — усталых, скучающих, любопытных, враждебных — пронзили ее насквозь. Гнетущее молчание, тяжелое и липкое, повисло в воздухе. Чтобы не казаться совсем уж перепуганной мышкой, Эля изобразила что-то вроде улыбки и сдавленно пробормотала: «Очень приятно».
Тишину нарушил едкий, шипящий шепот.
— Ой, как замечательно, — просипела одна из женщин, блондинка с острым подбородком. — А то у нас уже неделю как не мыли пол. Пыль скоро клубами ходить будет.
— Это, конечно, прекрасно, — подхватила вторая, щелкая стрелкой колесика мыши с такой силой, будто хотела ее сломать. — Только вот сидеть она будет рядом со мной. Придется слушать ее щелканье клавиш, вздохи и, возможно, даже рыдания. У новичков это часто бывает.
— Ну и отлично! — фыркнула третья, не отрываясь от экрана. — Тебе уже давно пора выйти из зоны комфорта, Ирин. Развлечешься.
— Ага, раньше-то мы только твои всхлипы и причитания слушали, — вставила четвертая, с лицом, ничего не выражавшим. — Теперь побудешь на нашем месте. Справедливость восторжествовала.
— Коллеги, тише, вы чего разошлись? — усмехнулась Марина, явно довольная произведенным эффектом. — Так, Эмилия, вот твое рабочее место. В самом уютном уголочке. На рабочем столе компьютера найдешь папку «Инструкция для новичка». Читаешь, изучаешь, вникаешь. И запоминаешь: вот та наша рыжая бестия, Виктория, — она кивнула в сторону женщины с огненно-рыжими волосами, смотревшей на Элю с холодным любопытством, — твой наставник. Все вопросы — строго к ней. Поняла?
Эля снова кивнула, чувствуя себя парализованной. Марина развернулась и вышла, оставив ее одну на растерзание этому молчаливому зверинцу. Сотрудницы, как по команде, снова прилипли к мониторам, погрузившись в цифры. Виктория, «рыжая бестия», оценивающе посмотрела на Элю через проход между столами.
— Знаешь, ты удивительно похожа на мою младшую сестру, новенькая, — на ее губах играла самодовольная улыбка. — Это, считай, тебе небольшой бонус. Не совершай глупых ошибок, не задавай дурацких вопросов — и мы, возможно, сработаемся. Так, Эмилия, приступай. Во время обеда я к тебе подойду, разберем твои первые шаги. А сейчас — не мешай. Договорились?
Не дожидаясь ответа, Виктория повернулась к своему компьютеру. Эля медленно опустилась в кресло. Оно противно скрипнуло. Она оглядела свое новое царство. Небольшой стол, заваленный лотками для бумаг, стаканчик с ручками, монитор, мышка. Под столом — мусорное ведро и… огромный глиняный горшок. В нем росло, точнее, медленно умирало, древнее, покрытое слоем пыли алоэ. Его скрюченные, увядшие листья безнадежно тянулись к потолку, словно моля о пощаде.
«Аптека в горшке», — пронеслось в голове у Эли. Бабушка всегда выращивала столетник и лечила его соком все на свете — от пореза до ангины. «Почему же за ним никто не ухаживает? — с тоной подумала она. — Он же погибнет».
Она глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться на инструкциях. Вокруг царил гипнотизирующий гул: стучали клавиши, щелкали калькуляторы, скрипели ручки, и время от времени это монотонное звуковое полотно прорезал тихий, полный отчаяния вздох — когда цифры напрочь отказывались сходиться.
Эле стало не по себе. Но она только-только окончила университет с красным дипломом, а опыта, этого самого ценного ресурса, у нее не было совсем. А здесь — имя, солидные клиенты, отличный трамплин для карьеры и зарплата, о которой ее однокурсники могли только мечтать. Нужно было просто потерпеть.
Обеда Эля ждала как спасения. Виктория подошла к ее столу ровно в полдень и следующие сорок минут терпеливо, но с заметным раздражением отвечала на лавину вопросов.
— Все, все, пожалуйста! — наконец взмолилась она, потирая виски. — У меня сейчас мозг взорвется. Давай перерыв. Кстати, вот это… это растение, — она ткнула пальцем в сторону алоэ, — не трогай.
— Это же алоэ, — машинально поправила Эля.
— Да я знаю, что алоэ! — Виктория закатила глаза. — Это память о нашей великой и ужасной покровительнице всех цифр, балансов и налоговых отчетов. О Вере Павловне. Она была… нечто. Специалист от бога. Ее одного взгляда хватало, чтобы найти ошибку в пятилетней отчетности. Налоговики плакали горючими слезами, увидев в документах ее подпись. Жаль, вышла на пенсию. Мы могли бы у нее еще многому поучиться.
— А вы теперь ее преемница? — робко поинтересовалась Эля.
— Я? — Виктория фыркнула. — Нет, до нее мне, как до Луны. У нее стажа работы больше, чем мне лет от роду. Ну, ушла и ушла. Возраст, здоровье… Мы устроили ей скромные проводы, подарили цветы, сувениры. А она нам… вот этот уродец. «Девочки, — говорит, — оставляю вам свое алоэ! Растите его, лелейте, девочки!» Пфф… Бабуль, алло! Кому оно сдалось? Никто за ним не ухаживает. Думаю, Вера Павловна просто не захотела тащить эту рухлядь домой, вот и подкинула нам. Решай сама — выбросишь или оставишь тут пылиться. Так, все, новенькая, время вышло!
Эля с жалостью посмотрела на страдающее растение. Оно выглядело таким одиноким и ненужным, совсем как она сама.
Почти месяц пролетел в бесконечной череде цифр, унизительных уборок и колких взглядов коллег. Дважды в неделю Эля приходила на час раньше, чтобы вымыть полы в общем зале, приемной и кабинете директора. К началу рабочего дня она уже чувствовала себя выжатой. Но она гнула свою линию: засиживалась допоздна, штудировала документы, надеясь, что ее усердие заметят и снимут с нее обязанности уборщицы. Но практический опыт давался тяжело. Теория из университета трещала по швам при столкновении с суровой реальностью.
И тут ее сразила осенняя простуда. Горло саднило, голова раскалывалась, а на экране мигали десятки несделанных задач. В аптеку с утра забежать не удалось — надо было убираться. От безысходности взгляд Эли упал на жалкое алоэ.
«Бабушка всегда им лечилась…», — мелькнула мысль. Почти не думая, она надломила самый сочный, пусть и пыльный, лист и выдавила горьковатый гель в рот.
Неприятная, тягучая горечь разлилась по горлу. Но через несколько минут боль начала отступать, а туман в голове — рассеиваться. Через полчаса Эля чувствовала себя почти здоровой. И работа пошла. С какой-то невероятной легкостью она щелкала задачи, как орешки. Еще до конца дня все было сделано.
— Серьезно? Все? — Виктория с недоверием изучала документы на экране Эли. — Так… Ну… Ошибок нет. Все чисто. — В ее голосе прозвучало неподдельное удивление. — Молодец, новенькая.
Она выдала новую порцию работы. Эля справилась и с ней, причем так быстро, что сама себе удивилась. Виктория, подозванная для проверки, смотрела на нее с растущим беспокойством.
— Слушай, я не понимаю… Как ты это сделала? Эти таблицы…
Эля с воодушевлением стала объяснять какой-то нестандартный метод сверки. Виктория слушала, и в ее глазах читался испуг. Эта молокососка где-то набралась не просто знаний, а какой-то магической уверенности.
— Ладно, понятно, — поджала губы Виктория, почуяв угрозу. — Держи, раз такая умница. Один сложный клиент. Я с ним с утра бьюсь. Посмотрим, как ты справишься.
Она была уверена, что Эля провалится. И это ее устраивало — нельзя, чтобы выскочки чувствовали себя здесь слишком вольготно.
Эля углубилась в изучение файлов. Горло снова запершило, и она машинально отломила еще кусочек алоэ. Мысли прояснились, и решение сложнейшей задачи пришло само собой, будто кто-то вложил его ей в голову.
— Вика, я все сделала! — Эля сияла, подзывая наставницу в конце дня.
Весь отдел замер. Неужели новенькая обскакала саму Викторию? Та рывком выхватила мышку и начала лихорадочно изучать отчет.
— Ты как это сделала? — ее голос дрогнул.
— Ну… Я просто хорошо думаю. Надо было применить нестандартный подход…
— Стоп! Я — хорошо думаю. Девочки — хорошо думают. А ты — новенькая. Отвечай мне четко: что ты сделала? — зашипела Виктория, теряя самообладание.
В этот момент в зал влетела сияющая Марина.
— Девочки, внимание! Завтра к нам пожалует сама Вера Павловна! У нее дела к директору, а потом она обещала заглянуть к нам. Так что готовьте свои самые каверзные вопросы, будет уникальный мастер-класс!
— Готовь свои вопросы, — прошипела Виктория, бросая на Элю уничтожающий взгляд.
Но Эля не знала, о чем спрашивать. В голове было ясно и светло, будто все ответы во Вселенной уже были ей известны. Она перебирала сложнейшие темы, но мозг тут же услужливо подсказывал безупречные решения.
На следующее утро царила невообразимая суета. Все, кроме Эли, лихорадочно готовились к визиту гуру, обсуждая, кто какой вопрос задаст. А на новенькую сгрузили всю их текучку. Она справлялась легко и непринужденно, попутно жуя спасительные листья алоэ. Она была так поглощена процессом, что не заметила, как в зале воцарилась тишина.
— А это и есть ваша новенькая надежда? — раздался за ее спиной голос, сухой и звонкий, как удар стеклышка о хрусталь.
Эля обернулась. Перед ней стояла высокая, худая женщина преклонных лет с седыми волосами, убранными в строгий пучок. Очки в тонкой оправе съехали на кончик длинного носа. Это была Вера Павловна. Ее пронзительный взгляд скользнул по Эле, по монитору и остановился на основательно общипанном растении.
— Здравствуйте, — смущенно пролепетала Эля, незаметно отправляя в рот очередную порцию горьковатого геля.
— Здрасьте, — старушка поправила очки. — Я вижу, мой подарок пришелся тебе по вкусу в прямом смысле слова.
— Простите, я… я не подготовила вопросов. Работы очень много.
— И не надо. Я не собираюсь никого учить. Я на пенсии. Девочки, — она обвела взглядом замерший в ожидании отдел, — забудьте про мастер-класс. Ваши вопросы мне не интересны. Можем просто поболтать о жизни.
Во время обеда Эля впервые спустилась в уютное кафе на первом этаже. Она уже собиралась занять свободный столик, когда ее окликнули.
— Эмилия! Садись ко мне, пообщаемся.
За столиком у окна сидела Вера Павловна. Эля нерешительно подошла.
— Ну, как тебе наша берлога? — спросила пенсионерка, прихлебывая латте. — Видела, чем ты сегодня занималась. Впечатляет. Опыт работы большой?
— Нет… Всего месяц… Я просто очень люблю цифры, — смутилась Эля. — И с каждым днем получается все лучше.
— Это моего старого друга подъедаешь? — Вера Павловна кивнула в сторону офиса. — Вкусно?
— Горло болело. Попробовала… помогло. И… как-то легче думается стало.
— И работа сразу пошла в гору, да? Чудодейственное средство. Прямо волшебное.
— Волшебное? — Эля нахмурилась.
Мысленно она провела параллель. Да, тот самый скачок в производительности случился именно в тот день, когда она впервые попробовала сок алоэ. Но это же простое совпадение!
— Допинг, да? — старушка лукаво подмигнула. — Я рада, что мой подарок достался именно тебе. С ним не пропадешь. Будь девочки повнимательнее, это сокровище было бы в их руках.
— Я не понимаю, о чем вы, Вера Павловна.
— Что, не знаешь старую легенду о столетнике? — ее глаза заискрились. — Жил да был один могущественный лекарь-маг. Состарился он, одолели его хвори, и пошел он умирать в пустыню. Брел он, согбенный, еле ноги волоча, изнывая от жажды. И увидел на своем пути могучее, прямое дерево с толстыми, сочными листьями. Решил он испить его соков, чтобы хоть немного облегчить свои страдания.
Сорвал один лист, второй, третий… Выдавил в рот сок девятого листа — и почувствовал, как по его жилам разливается живительная сила. Тело распрямилось, боль ушла, и он снова стал молодым и полным сил! Но дерево, отдав ему свою жизненную энергию, скрючилось, листья его съежились и поникли. Оно поменялось с магом судьбой. Теперь он мог жить дальше, лечить людей, передавать свои знания. А в благодарность он взял черенки от того дерева и посадил их у своего дома, дав начало новому роду волшебных растений.
— Но это же легенда о лечебных свойствах, а не о… бухгалтерском учете, — удивилась Эля.
— А я думаю, принцип тот же, — загадочно улыбнулась Вера Павловна. — Только вместо колдуна — бухгалтер, вместо пустыни — скучная пенсия… Знаешь, когда я сама была зеленой девочкой, меня обучала одна суровая женщина. Гений чистой воды. Я смотрела на нее и не понимала, как такое возможно. И вот, когда она уже собралась на пенсию, я как-то разгорелась над сложнейшим отчетом, голова раскалывалась. И тоже, случайно, сорвала листок с алоэ, что росло у нее на столе… И озарение! С тех пор я стала тем, кем стала. Это растение она мне и передала на прощание. Оно кочевало со мной по разным фирмам. А теперь осталось здесь. И только ты смогла разгадать его истинную ценность. Теперь оно твое. Этому столетнику, наверное, и правда сто лет. Чудеса, да?
— И… и поэтому вы не стали сегодня отвечать на вопросы? Вы… все забыли? — ужаснулась Эля.
— Да, детка. Я обычная пенсионерка. Ничего выдающегося. Их вопросы для меня теперь темный лес. Да и память уже не та.
— Но это же нечестно!
— А кто говорил о честности? — снова подмигнула Вера Павловна. — Кому от этого хуже? Клиентам? Нет. Их дела ведет гений. Тебе? Тоже нет. Ты стала звездой. Всем хорошо. Игра стоит свеч, не находишь?
Вернувшись в офис, Эля продолжила работу. Она бралась за самые сложные проекты, ее клиентская база росла, как на дрожжах. Через месяц с нее сняли обязанности уборщицы. Завистливые взгляды коллег теперь буквально прожигали ей спину. Они, скрипя зубами, шли к ней за советом, ненавидя ее каждой клеточкой.
Эля жевала листья волшебного алоэ и творила чудеса. Но очень скоро восторг от собственного всемогущества сменился странной, гнетущей пустотой. Цифры превратились в бессмысленные закорючки, самые запутанные задачи решались сами собой, по щелчку пальцев. Исчез азарт, пропал интерес, ушла радость от маленьких побед.
— Я словно робот, — признавалась она себе однажды, закрывая очередной безупречный отчет. — Я не расту. Я просто выдаю результат. Я остановилась. И не потому, что не могу идти дальше, а потому, что дальше идти некуда. В этом нет меня. В этом нет никакого интереса.
Проработав так еще несколько месяцев, Эмилия написала заявление об уходе по собственному желанию.
— Ты с ума сошла? — Виктория, у которой вот-вот должен был начаться жестокий насморк, смотрела на нее с неподдельным изумлением, за которым, впрочем, пряталась злорадная радость. — У тебя лучшие клиенты! Ты на вершине! Чего тебе еще надо? Кхе-кхе…
— Я переезжаю в другой конец города. Мне сюда слишком далеко ездить, — солгала Эля, упаковывая в коробку свои нехитрые пожитки.
— Да ты ненормальная! Уходить в никуда! Начинать все с нуля! Кто тебе, с твоей трудовой, поверит, что ты суперспец? Апчхи!
— Ничего, как-нибудь справлюсь. Ты в порядке? Похоже, ты заболела.
— Да, немного простыла, горло дерет, — хрипло ответила Виктория.
Эля посмотрела на нее, потом на оставшееся на столе алоэ. На его месте уже виднелся молодой, зеленый побег.
— Вот же лекарство. Пожуй листик. Мгновенно поможет.
— Ты точно не в себе! — фыркнула Виктория. — Мало того, что эту пыльную дубину на нас бросаешь, так еще и советуешь ею лечиться!
— Просто попробуй, — сказала Эля, и на ее лице промелькнула та же загадочная улыбка, что была недавно у Веры Павловны. — Тебе понравится. Обещаю.
И, повернувшись, она вышла из отдела, не оглядываясь. Виктория проводила ее взглядом, потом недовольно посмотрела на алоэ. Горло саднило, голова гудела. С гримасой отвращения она все же надломила мясистый, сочный лист и, поморщившись, сунула его в рот.
Горечь была невыносимой. Но через несколько минут она почувствовала, как боль отступает, а в голове проясняется. Идеи о новых, гениальных схемах налоговой оптимизации сами собой поплыли в ее сознании. Она взглянула на экран своего компьютера, на застывший сложный отчет, и вдруг решение пришло само собой — элегантное, простое и безупречное.
И на лице Виктории медленно расползлась удивленная, жадная улыбка.