– Что ты сказал? – Анна замерла. Голос мужа, холодный и резкий, как зимний ветер, полоснул по сердцу.
Олег стоял в дверях кухни, скрестив руки на груди. Его тёмные глаза, обычно тёплые, сейчас смотрели на неё с вызовом.
– Я сказал, что ухожу, Аня, – повторил он, чеканя каждое слово. – И не вернусь. Уверена, что справишься с детьми? Без меня?
Анна почувствовала, как пол уходит из-под ног. Кухня, пропахшая свежесваренным борщом, вдруг стала чужой. За окном шёл мелкий дождь, стуча по подоконнику, словно отсчитывая секунды её растерянности. Десять лет брака. Двое детей. Ипотека, которая, как гиря, тянула их бюджет на дно. И вот теперь – это.
– Олег, – голос Анны дрогнул, но она выпрямилась, стараясь не показать слабости. – Ты серьёзно? Просто так взять и уйти? А как же Лёва? Соня?
Он отвёл взгляд, словно слова жены были лишним грузом.
– Я устал, Аня. Устал от всего – от кредитов, от твоих упрёков, от этого… – он обвёл рукой кухню, где на столе ещё стояла тарелка с недоеденными оладьями, а на холодильнике висели рисунки детей. – Я больше не могу.
Анна бросила тряпку в раковину. Руки дрожали. Ей хотелось кричать, но в соседней комнате спали Лёва и Соня – пятилетний сын и трёхлетняя дочка. Их маленькие кроватки, заваленные плюшевыми игрушками, были единственным, что держало её в эту минуту.
– И что ты предлагаешь? – спросила она тихо, почти шёпотом. – Бросить нас? Потому что ты «устал»?
Олег вздохнул, потирая виски.
– Я буду помогать, – сказал он. – Алименты, всё как положено. Но жить с тобой… не могу. Прости.
– Прости? – Анна горько усмехнулась. – Ты думаешь, твои «прости» оплатят счета? Или объяснят Лёве, почему папа больше не читает ему на ночь?
Он молчал, глядя в пол. Тишина была тяжёлой. Анна вдруг вспомнила, как они с Олегом, ещё студентами, бегали под таким же дождём, смеялись, прятались под одним зонтом. Тогда казалось, что вместе они справятся с чем угодно. А теперь…
– Я переезжаю к Кате, – наконец выдавил Олег.
Анна замерла. Катя. Его коллега. Та самая, что всегда улыбалась слишком широко на корпоративных фото, которые Олег присылал в семейный чат.
– Серьёзно, Олег? – переспросила она, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Да, – он кивнул, не поднимая глаз. – У нас… всё серьёзно.
Анна отвернулась к окну. Дождь усиливался, стёкла дрожали под его напором. Она хотела сказать что-то резкое, но слова застряли в горле. Вместо этого она просто кивнула.
– Собирай вещи, – сказала она, не глядя на него. – И уходи.
Анна стояла у окна, глядя на мокрую улицу, где фонари отражались в лужах, как размытые звёзды. Её пальцы всё ещё сжимали край раковины, будто это могло удержать её от падения в пропасть, куда её жизнь стремительно катилась. Олег молча прошёл в спальню, и вскоре она услышала, как он открывает шкаф, собирая свои вещи. Каждый звук – скрип двери, шорох ткани – был как удар молотком по её сердцу.
Она медленно опустилась на стул. Кухня, такая уютная ещё утром, теперь казалась тесной клеткой. На холодильнике висел магнит с фотографией их четвёртой годовщины – Олег обнимает её на фоне закатного моря, оба смеются. Тогда они были счастливы. Или ей только казалось?
– Мам, ты чего? – Лёва, босой и в пижаме с динозаврами, появился в дверях кухни, потирая глаза.
Анна быстро вытерла щёки – когда успела заплакать? – и натянула улыбку.
– Всё нормально, солнышко, – сказала она, притягивая сына к себе. – Просто задумалась. Иди спать, поздно уже.
– А папа где? – Лёва зевнул, но глаза его были настороженными.
– Папа… скоро придёт, – солгала она, гладя его мягкие волосы. – Спи, мой хороший.
Она уложила сына, вернулась на кухню и включила чайник. Его свист был единственным звуком в доме, кроме шагов Олега, который уже спускался с чемоданом. Он остановился в дверях, глядя на неё так, словно хотел что-то сказать. Но Анна лишь покачала головой.
– Иди, – тихо сказала она. – Потом поговорим. Когда я буду готова.
Дверь хлопнула, и тишина накрыла дом, как густой туман. Анна сидела, обхватив кружку с чаем, пока он не остыл. Завтра ей придётся объяснять детям, почему папы больше нет дома. Завтра она начнёт разбираться, как жить дальше. Но сейчас… сейчас она просто дышала, стараясь не развалиться на куски.
Утро пришло слишком быстро. Дождь прекратился, но небо осталось серым, будто отражая настроение Анны. Она готовила завтрак – овсянку с кусочками яблок, любимую Соней. Дети сидели за столом, болтая ногами. Лёва что-то рассказывал про динозавров, а Соня хихикала, размазывая кашу по щекам. Анна смотрела на них и чувствовала, как в груди растёт ком. Как сказать им? Как объяснить, что их мир изменился навсегда?
– Мам, а папа сегодня на работу рано ушёл? – спросил Лёва, откусывая яблоко.
Анна замерла, ложка в её руке дрогнула.
– Папа… – она сглотнула, подбирая слова. – Папа теперь будет жить в другом месте, Лёвушка. Но он вас очень любит, и вы будете видеться.
– Как в другом месте? – Лёва нахмурился, а Соня, будто почувствовав напряжение, замолчала.
– Иногда взрослые решают, что им лучше жить отдельно, – сказала Анна, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Но это не значит, что папа вас бросил. Он всегда будет вашим папой.
Лёва смотрел в тарелку, ковыряя кашу. Соня шмыгнула носом.
– Он вернётся? – тихо спросила она.
Анна обняла дочку, чувствуя, как её маленькое тельце дрожит.
– Он будет приходить, милая. Обещаю.
После завтрака она отвела детей в садик и школу. Лёва молчал всю дорогу, а Соня держала её за руку так крепко, что пальцы онемели. Вернувшись домой, Анна открыла ноутбук. Банковский счёт смотрел на неё с безжалостной честностью: 47 тысяч рублей. Ипотека – 30 тысяч в месяц. Плюс коммуналка, еда, одежда, секции для Лёвы. Она закрыла глаза. Олег обещал алименты, но сколько? И когда?
– Надо что-то делать, – пробормотала она, глядя на пустую кружку.
Анна работала администратором в небольшом фитнес-клубе. Зарплата – 45 тысяч в месяц. Неплохо для их городка, но одной тянуть семью? Это как бежать марафон с гирей на ноге. Она открыла сайт с вакансиями. Менеджер, продавец, оператор колл-центра… Всё то же, что у неё уже есть, только с ещё меньшей зарплатой или ночными сменами.
Телефон завибрировал. Сообщение от подруги, Лены: «Ань, ты как? Олег звонил, всё рассказал. Приезжай ко мне, поговорим». Анна вздохнула. Лена была её лучшей подругой ещё со школы. Всегда выручала, всегда слушала. Но сейчас Анна написала: «Спасибо, Лен. Позже. Надо с мыслями собраться».
Она встала, подошла к окну. Двор был пуст – только соседская кошка пробежала по мокрой траве. Анна вспомнила, как они с Олегом выбирали эту квартиру. Трёшка в новостройке, на окраине, но с видом на парк. Они мечтали, что дети будут играть там, а они с Олегом – пить кофе на балконе. Теперь балкон пустовал, а кофе был только в её кружке.
К вечеру она забрала детей. Лёва был угрюмым, Соня – капризной. Анна пыталась их развеселить, включила мультик, но мысли крутились вокруг одного: как прокормить их? Как дать им всё, что они заслуживают? Она не спала полночи, листая объявления, считая деньги, прикидывая, на чём можно сэкономить. К утру глаза горели, но решения не было.
– Надо что-то менять, – шепнула она, засыпая на диване.
Через неделю Анна сидела в офисе фитнес-клуба, перебирая бумаги. Начальница, Ирина Викторовна, заглянула в её кабинет.
– Аня, ты чего такая бледная? – спросила она, присаживаясь на край стола.
Анна пожала плечами, не поднимая глаз.
– Жизнь, Ирина Викторовна. Олег ушёл. Теперь я одна с двумя детьми.
– Ох, – женщина нахмурилась, но в её глазах мелькнуло сочувствие. – Справляться будешь?
– Придётся, – Анна выдавила улыбку. – Другого выхода нет.
Ирина Викторовна кивнула и вышла, а Анна уткнулась в монитор. Её работа была стабильной, но рутинной. Принимать клиентов, записывать на тренировки, улыбаться, даже когда внутри всё рушилось. В обеденный перерыв она зашла в кафе напротив. Там, за стойкой, работала Вика – девушка, которая всегда шутила, даже в самые загруженные дни.
– Анька, привет! – Вика помахала ей. – Чего грустная?
Анна махнула рукой, заказывая кофе.
– Муж ушёл. Теперь думаю, как детей прокормить.
Вика присвистнула, протирая стойку.
– Серьёзно? Ну, ты сильная, справишься. А я вот свой бизнес мутить собираюсь. Кофейня – это не моё, хочу что-то своё.
– Бизнес? – Анна подняла бровь. – Это ж риск.
– Ага, – Вика хмыкнула. – Но, если не рисковать, так и будешь всю жизнь кофе варить за копейки.
Анна задумалась. Бизнес? Она никогда не думала об этом. Её жизнь всегда была про стабильность: школа, институт, работа, семья. Но теперь стабильность рухнула, как карточный домик.
Вечером она позвонила Лене.
– Лен, а ты когда-нибудь думала о своём деле? – спросила она, теребя край скатерти.
– Ого, – Лена хихикнула. – Это что, Анька-бизнесвумен проснулась?
– Да ну тебя, – Анна улыбнулась впервые за неделю. – Просто… надо что-то менять. Работа не тянет. Денег не хватает.
– Понимаю, – голос Лены стал серьёзнее. – Слушай, я тут видела объявление. Курсы для начинающих предпринимателей. Бесплатные, от местной администрации. Может, сходить?
– Курсы? – Анна нахмурилась. – Это ж для тех, у кого уже идея есть.
– А ты придумай, – отрезала Лена. – Ты же всегда пироги пекла – пальчики оближешь. Может, с этого начать?
Анна замолчала. Пироги? Она действительно любила печь. Её яблочный штрудель был легендой на всех семейных праздниках. Но бизнес? Это же не просто пироги – это налоги, аренда, поставщики… Голова закружилась.
– Подумай, Ань, – Лена мягко добавила. – Ты же не только за себя. За Лёву и Соню.
Прошёл месяц. Анна записалась на курсы. Каждое утро она отводила детей, ехала в офис, а вечером сидела на лекциях, слушая, как люди рассказывают про бизнес-планы, маркетинг и «потоки клиентов». Поначалу всё казалось китайской грамотой. Но чем больше она слушала, тем яснее становилось: она может.
Однажды, возвращаясь домой, она зашла в кафе к Вике. Та как раз экспериментировала с новым рецептом круассанов.
– Попробуй, – Вика сунула ей тёплый круассан. – Как тебе?
Анна откусила. Хрустящее тесто, лёгкая сладость, аромат ванили.
– Боже, Вика, это же шедевр, – сказала она, вытирая крошки.
– Ага, – Вика подмигнула. – Хочу свою пекарню открыть. А ты что решила?
– Пироги, – выпалила Анна, сама удивившись своей решительности. – Хочу печь пироги. Домашние, как у бабушки. С мясом, с капустой, с яблоками.
– О, это зайдёт! – Вика хлопнула в ладоши. – Слушай, давай вместе? У меня круассаны, у тебя пироги. Снимем помещение, разделим аренду.
Анна замерла. Вместе? Это было неожиданно. Но… заманчиво. Вика – не просто болтушка, она умела находить общий язык с людьми. А Анна… Анна умела печь так, что даже соседи просили добавки.
– Серьёзно? – переспросила она.
– А то! – Вика ухмыльнулась. – Я уже прикинула место. Рядом с рынком, там всегда народ.
Анна вернулась домой с лёгким трепетом в груди. Впервые за месяц она чувствовала не страх, а… надежду. Лёва и Соня уже спали, и она, сидя за кухонным столом, начала записывать идеи. Пироги с картошкой. С вишней. Может, даже веганские – сейчас это модно. Она улыбнулась, вспоминая, как Лёва всегда просил «ещё кусочек» её пирога с курицей.
На следующий день она встретилась с Викой. Они обошли несколько помещений. Одно, в центре городка, было идеальным – большие окна, запах свежескошенной травы с улицы, недалеко от школы Лёвы. Аренда пугала, но Вика только махнула рукой.
– Разделим пополам, Ань. И я знаю одного парня, он поставляет муку недорого.
К вечеру Анна позвонила Олегу.
– Надо поговорить, – сказала она, стараясь звучать спокойно.
– Аня, я… – начал он, но она перебила.
– Я не о нас. О детях. Алименты. Сколько и когда?
Олег замялся.
– Я… тысяч пятнадцать в месяц. Больше пока не могу.
– Двадцать, – отрезала Анна. – И без задержек. Лёве нужны новые кроссовки, а Соне – куртка на зиму.
– Хорошо, – буркнул он. – Двадцать.
Она положила трубку, чувствуя, как внутри растёт что-то новое. Не злость, не обида. Уверенность.
Прошло три месяца. Анна и Вика сняли помещение. Пекарня получила название «Тёплый угол» – в честь тех вечеров, когда Анна пекла пироги, а дети сидели рядом, болтая о своём. Они с Викой красили стены, заказывали оборудование, спорили о логотипе. Вика оказалась права – рынок рядом притягивал людей. Первые клиенты пришли за круассанами, но уходили с пирогами Анны.
– Ань, это хит! – Вика сияла, подсчитывая выручку. – Твои пироги с мясом раскупили за час!
Анна смеялась, вытирая муку с рук.
– А твои круассаны? Их уже просят на заказ!
Дома всё тоже менялось. Лёва стал чаще улыбаться, рассказывал, как одноклассники хвалят пироги, которые он приносил в школу. Соня рисовала пекарню – корявые домики и улыбающиеся человечки. Олег приходил раз в неделю, забирал детей на выходные. Разговоры с ним были короткими, но Анна больше не чувствовала боли, глядя на него. Только лёгкую грусть.
Однажды в пекарню зашла Ирина Викторовна.
– Аня, это твоё? – она обвела взглядом полки с пирогами, корзины с круассанами. – Я горжусь тобой.
– Спасибо, – Анна покраснела. – Без Вики бы не справилась.
Ирина Викторовна купила пирог с капустой и ушла, а Анна вдруг поняла: она сделала это. Не просто прокормила детей – она дала им надежду на лучшее.
Но в тот вечер, закрывая пекарню, Анна услышала звонок телефона. Номер был незнакомым.
– Анна Сергеевна? – голос был деловым, но с тёплой ноткой. – Меня зовут Мария, я из городской администрации. Мы проводим конкурс местных предпринимателей. Хотим предложить вам участие.
– Конкурс? – Анна нахмурилась, вытирая руки о фартук. – Это что, серьёзно?
– Очень серьёзно, – ответила женщина. – Ваша пекарня уже на слуху. Победитель получит грант – полмиллиона рублей.
Анна замерла, чувствуя, как сердце колотится. Полмиллиона? Это могло бы закрыть часть ипотеки. Или вложиться в новое оборудование. Или…
– А если я не выиграю? – спросила она, сжимая телефон.
– Тогда вы всё равно получите рекламу, – хмыкнула Мария. – Но я видела ваши пироги. Думаю, шансы у вас есть.
Она положила трубку, глядя на тёмные окна пекарни. Дождь снова стучал по стёклам, но теперь он не казался таким холодным. Анна улыбнулась. Что-то подсказывало ей: это только начало. Но что ждёт её на конкурсе? И сможет ли она доказать всем – и себе самой, – что её «Тёплый угол» станет чем-то большим, чем просто пекарня?
Анна стояла перед зеркалом в пекарне, поправляя фартук. Отражение показывало уставшую женщину с тёмными кругами под глазами, но в её взгляде горел новый огонь. Конкурс предпринимателей был через три дня, и последние недели превратились в круговорот теста, начинки и нервов. Полмиллиона рублей – сумма, о которой она боялась даже мечтать. Это могло бы вытащить её из долговой ямы, дать детям больше, чем просто «дотянуть до зарплаты». Но внутри всё равно шевелился страх: а вдруг она не справится?
– Ань, ты чего застыла? – Вика ворвалась в подсобку, вытирая руки о полотенце. Её рыжие волосы были собраны в неряшливый пучок, а щёки пылали от жара печи. – Пироги для дегустации готовы?
– Почти, – Анна кивнула, возвращаясь к реальности. – Осталось упаковать.
– Молодец, – Вика подмигнула. – Мы их порвём на этом конкурсе. Твои пироги – это же чистая магия.
Анна улыбнулась, но сердце колотилось. Конкурс был не просто шансом – это был вызов. Ей, матери-одиночке, которая полгода назад не знала, как оплатить счёт за свет. Ей, которая до сих пор вздрагивала, вспоминая слова Олега: «Уверена, что сможешь прокормить детей одна?»
Она выложила пироги на поднос – с мясом, с вишней, с капустой и грибами. Каждый был сделан с душой, как для своей семьи. Вика тем временем готовила свои круассаны – хрустящие, с тонким ароматом ванили и миндаля. Они с Анной стали не просто партнёрами, а настоящей командой. Вика – с её энергией и умением заговорить любого клиента – и Анна, чьи пироги заставляли людей возвращаться снова и снова.
– Слушай, – Вика вдруг посерьёзнела, – ты Олегу про конкурс рассказала?
Анна нахмурилась, раскладывая пироги в корзину.
– Зачем? Он и так знает про пекарню. Присылал алименты, как обещал. Двадцать тысяч, без задержек.
– Ну, всё равно, – Вика пожала плечами. – Может, стоило позвать? Пусть увидит, как ты взлетела.
– Взлетела? – Анна горько усмехнулась. – Я пока только ползу, Вика. И ему это неинтересно. Он теперь с Катей.
Вика закатила глаза.
– Катя-Шматя. Он ещё пожалеет, что бросил тебя. Вот увидишь.
Анна промолчала. Мысли об Олеге всё ещё кололи, как занозы. Но теперь боль была не такой острой – скорее, как воспоминание о старой ране. Она тряхнула головой и вернулась к работе. Конкурс. Пироги. Дети. Вот что важно.
Дома всё шло своим чередом. Лёва уже привык к новому ритму – школа, секция футбола, вечера с мамиными пирогами. Соня, наоборот, стала капризнее. Ей не хватало папы, и каждый его визит заканчивался слезами, когда он уезжал.
– Мам, а папа придёт на мой день рождения? – спросила Соня, сидя на кухне и рисуя разноцветных котиков.
Анна замерла, нарезая овощи для ужина. День рождения Сони был через неделю, аккурат после конкурса.
– Конечно, милая, – ответила она, стараясь звучать уверенно. – Папа обещал.
– А ты с ним будешь? – Соня подняла большие глаза. – Как раньше?
Анна опустилась на корточки, обнимая дочку.
– Мы с папой теперь друзья, солнышко. Но он всегда будет твоим папой, и я всегда буду твоей мамой.
Соня кивнула, но в её взгляде было столько вопросов, что у Анны защемило сердце. Она вернулась к готовке, думая о том, как сильно изменилась их жизнь. Ещё полгода назад она не могла представить, что будет стоять у плиты не только для семьи, но и для клиентов. А теперь её пироги заказывали на свадьбы и корпоративы.
Телефон завибрировал. Сообщение от Лены: «Ань, ты готова к конкурсу? Если что, я приду болеть за тебя!» Анна улыбнулась. Лена всегда была рядом – и в школьные годы, когда они делились секретами, и теперь, когда жизнь проверяла её на прочность.
– Мам, а что такое конкурс? – спросил Лёва, заходя на кухню с футбольным мячом.
– Это… – Анна замялась, подбирая слова. – Это как игра, где я показываю свои пироги, а люди решают, какие самые вкусные.
– Твои выиграют! – Лёва гордо выпятил грудь. – Они же самые лучшие!
– Спасибо, мой защитник, – Анна потрепала его по волосам. – Но там будет много других пекарен. Надо постараться.
Лёва нахмурился, будто обдумывая что-то важное.
– А если не выиграешь?
Анна замерла. Этот вопрос она задавала себе тысячу раз.
– Тогда мы всё равно будем печь пироги, – ответила она, улыбнувшись. – И всё у нас будет хорошо.
День конкурса наступил быстрее, чем Анна ожидала. Утро было суматошным – она с Викой с шести утра возились в пекарне, проверяя каждый пирог, каждую корзину. Зал городской администрации был украшен шарами и баннерами с надписью «Поддержим местных предпринимателей!». Анна нервно теребила край фартука, глядя, как другие участники раскладывают свои товары – сыры, мёд, домашнее вино, керамику.
– Ань, расслабься, – шепнула Вика, поправляя табличку с названием «Тёплый угол». – Мы их сделаем.
– Легко сказать, – буркнула Анна, но всё же улыбнулась.
Жюри – трое строгих мужчин и женщина в ярко-красном платье – обходили столы, пробуя и записывая что-то в блокноты. Анна чувствовала, как потеют ладони, когда они подошли к их стойке.
– Пироги? – женщина, Мария, та самая, что звонила Анне, улыбнулась. – Расскажите, что у вас.
Анна набрала воздуха, стараясь не сбиться.
– Это домашние пироги, – начала она. – С мясом – говядина с луком, с капустой и грибами – из местных продуктов. А сладкие – с вишней и яблоками. Всё по рецептам моей бабушки.
– Интересно, – кивнул один из мужчин, откусывая кусок пирога с мясом. – М-м, сочно.
Анна затаила дыхание, пока жюри пробовало их выпечку. Вика, стоя рядом, незаметно сжала её руку. Когда жюри отошло, Анна выдохнула.
– Кажется, им понравилось, – прошептала она.
– Ещё бы! – Вика хихикнула. – Я же говорила, твои пироги – бомба.
Но напряжение не отпускало. Анна заметила, как к их стойке подошла знакомая фигура. Олег. В строгом костюме, с лёгкой сединой на висках. Рядом – Катя, в ярком жёлтом платье, с идеальной укладкой. Анна почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Аня, – Олег кивнул, будто они случайно встретились в магазине. – Решил заглянуть. Лёва сказал, у вас конкурс.
– Да, – коротко ответила Анна, стараясь не смотреть на Катю. – Пироги пробовать будете?
– О, конечно! – Катя улыбнулась, но в её голосе было что-то натянутое. – Слышала, у тебя тут своя пекарня. Круто.
– Спасибо, – Анна выдавила улыбку, протягивая им поднос.
Олег взял пирог с вишней, откусил и замер.
– Это… как у твоей бабушки, – сказал он тихо, глядя на Анну. – Тот самый вкус.
– Ага, – Анна пожала плечами. – Я же не зря училась.
Катя кашлянула, будто напоминая о своём присутствии.
– Ну что, Олег, идём? У нас ещё дела, – сказала она, тронув его за локоть.
– Да, сейчас, – он кивнул, но всё ещё смотрел на Анну. – Удачи, Ань. Ты молодец.
Когда они отошли, Вика фыркнула.
– Ну и парочка. Он ещё смотрит на тебя, как на сокровище, которое потерял.
– Пусть смотрит, – отрезала Анна, но внутри что-то кольнуло. Не любовь, не тоска. Просто… память.
Кульминация конкурса наступила вечером. Зал гудел от голосов, пахло кофе и свежей выпечкой. Анна и Вика стояли у своей стойки, переглядываясь. Лёва и Соня, которых привела Лена, сидели в первом ряду, размахивая самодельным плакатом: «Мама, ты лучшая!» Анна улыбнулась, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.
Мария вышла на сцену с микрофоном.
– Дамы и господа, мы готовы объявить победителей! – объявила она. – Третье место…
Анна сжала руку Вики. Третье место, второе – их не назвали. Сердце билось так громко, что заглушало голос ведущей.
– И первое место, – Мария сделала паузу, – пекарня «Тёплый угол»!
Зал взорвался аплодисментами. Лёва закричал, Соня запрыгала, размахивая плакатом. Вика обняла Анну так крепко, что та чуть не задохнулась.
– Мы сделали это, Ань! – кричала Вика. – Полмиллиона!
Анна стояла, не веря. Полмиллиона. Погашение части ипотеки. Новое оборудование. Может, даже вторая пекарня. Она посмотрела на детей, на их сияющие лица, и поняла: она не просто справилась. Она победила.
На сцене Мария вручила им сертификат.
– Расскажите, что вдохновило вас? – спросила она, протягивая микрофон.
Анна замялась, но потом взглянула на Лёву и Соню.
– Мои дети, – сказала она, и голос её дрогнул. – Я хотела, чтобы они видели, что мама может всё. Даже когда кажется, что выхода нет.
Зал снова зааплодировал. Анна заметила в толпе Олега. Он смотрел на неё, и в его глазах было что-то новое – не жалость, не сожаление. Уважение.
После конкурса жизнь закрутилась с новой силой. Грант позволил Анне и Вике купить новую печь, нанять помощника и запустить рекламу. Пекарня гудела – клиенты приходили не только за пирогами, но и за историей. «Тёплый угол» стал местной легендой.
Однажды вечером, закрывая пекарню, Анна получила сообщение от Олега: «Ань, я горжусь тобой. Если что, я всегда рядом». Она посмотрела на текст, улыбнулась и удалила его. Ей не нужна была его поддержка. Она справилась сама.
Дома Лёва и Соня ждали её с ужином – они сами накрыли стол, поставив её любимый яблочный пирог.
– Мам, ты теперь знаменитая? – спросил Лёва, жуя кусок.
– Не знаменитая, – Анна рассмеялась, обнимая детей. – Просто счастливая.
Она посмотрела в окно, где загорались фонари. Дождь давно кончился, небо было ясным и усыпанным звёздами. Её звёздами. Она знала: это не конец пути. Будут новые трудности, новые конкурсы, новые сомнения. Но теперь она была уверена – она справится.