Нина, скинув пиджак на соседнее кресло и тяжело вздохнув, откинулась назад, позволяя усталому телу наконец расслабиться. Казалось, будто внутри её голова превратилась в барабан, по которому кто-то безжалостно колотит, а спина — словно стержень из чугуна, готовый вот-вот треснуть. День был долгим, тяжёлым, полным не только деловых встреч и переговоров, но и раздражения, которое она старательно подавляла. Временами Нине хотелось просто исчезнуть, раствориться где-нибудь далеко от офиса, бумаг, звонков и людей.
Именно в этот момент, когда мысли уже начали путаться, в дверь кабинета осторожно, почти робко, постучали.
— Нина Сергеевна, можно войти?
Она приподняла глаза, немного удивлённая. Перед ней стояла Рита — молодая, аккуратно одетая девушка, которую Нина приняла на работу пару лет назад. Её лицо светилось доброй, чуть смущённой улыбкой.
— Рита? А ты почему ещё не дома? — спросила Нина, слегка прищурившись, хотя прекрасно знала ответ.
— Не могу же я вас здесь одну оставить! — сказала Рита, поправляя волосы. — А вдруг вы кофе захотите или что-то понадобится?
Нина рассмеялась, но мягко, с теплотой.
— Мне, конечно, очень приятно, милая. Но ты зря осталась. Иди домой, отдохни. Тебе тоже нужно время для себя.
Рита вздохнула, опустив взгляд.
— Вы же знаете… меня дома никто не ждёт. Мне всегда лучше здесь — среди документов, кофемашин и ваших указаний. По крайней мере, здесь есть смысл, тепло и… люди, которые меня принимают.
Эта фраза зацепила Нину. Она хорошо помнила тот день, когда они встретились впервые — случайно, как гром среди ясного неба. Это была одна из самых странных, но важных случайностей в её жизни.
В тот вечер после тяжёлого дня на переговорах, когда машина неожиданно заглохла на краю города, телефон разрядился, а вокруг царила лютая зима, Нина оказалась в положении, в котором редко бывала — беспомощной. После нескольких безуспешных попыток завести двигатель и вызвать помощь, она вышла наружу, дрожа от холода и злости на весь мир. Уставшая, голодная, замёрзшая, она решила дойти до заправки, чтобы вызвать эвакуатор или такси. Именно тогда она заметила силуэт девушки, медленно бредущей вдоль дороги.
— Эй! — окликнула Нина, голос которой потонул в порывах ветра.
Девушка не реагировала. Она шла, как во сне, не обращая внимания ни на холод, ни на окружающий мир. Нина догнала её, схватила за руку:
— Что вы по проезжей части идёте?! Хотите погибнуть?
Та остановилась, но даже не взглянула на собеседницу. Стояла, словно не слыша ничего. Нина не отступила. Она решительно усадила девушку в машину, закрыла дверь и включила обогрев.
— Что с вами? Вы плохо себя чувствуете?
Глаза девушки наполнились слезами, и она начала говорить — сначала тихо, потом всё более открыто. Оказалось, это была Рита — сирота, закончившая техникум, недавно выгнанная из своей квартиры любимым человеком, который, оказывается, успел переоформить жильё на своё имя.
— Но это же твоя квартира! — воскликнула Нина, не скрывая возмущения.
— Он сказал, что всё оформил на себя, — прошептала Рита, сжав кулаки.
— Ну надо же, какие талантливые мошенники рождаются! — фыркнула Нина. — Где ты таких находишь? Прям детство в детдоме не прошло бесследно…
Машина, к их общему удивлению, завелась, и Нина, не раздумывая, повезла Риту к себе домой. Сергей Андреевич, её отец, встретил их с добрым недоумением.
— Пап, встречай! Я не одна!
— Здравствуй, Нина, — сказал он, переводя взгляд на Риту. — А кого это ты привезла? Снегурочку, что ли?
— Почти, — рассмеялась Нина. — Ещё полчаса — и была бы не Снегурочка, а настоящий снеговик.
Сергей Андреевич сразу же засуетился, накрыл стол, угостил гостью горячим супом, и Нина увидела, как в глазах девушки снова проснулось что-то живое.
Странно, но Нина никогда не считала себя особенно добродушной или импульсивной. Она привыкла действовать по расчёту, с холодной головой. А тут — внезапное решение: взять к себе, накормить, согреть, защитить. Почему? Сама не могла объяснить.
Позже, за чаем, Нина спросила:
— У тебя вообще никого нет?
Рита задумалась.
— Можно сказать, что нет. Есть сестра. Мы были совсем маленькими, когда виделись в последний раз. Фотография сохранилась — мне два года, ей шестнадцать. Разные мамы, но один отец. Потом родители погибли, я оказалась в детдоме. Не знаю, помнит ли она меня…
— А ты пробовала найти её?
— Нет. Что я ей скажу? «Привет, у меня всё плохо, давай теперь будем сестрами»?
Нина усмехнулась. Ей понравилось это сочетание наивности и гордости в голосе девушки.
— Ладно, — сказала она, — сегодня ночуешь у нас. А завтра разберёмся, как тебе дальше жить.
Так Рита стала частью их жизни. Нина связалась со своим юристом, помогла вернуть квартиру и получить компенсацию за моральный вред. А затем предложила работу в компании. За несколько месяцев Рита превратилась из потерянной девушки в уверенного, собранного сотрудника, а затем и в ценного помощника, без которого Нина уже не представляла свой рабочий день.
Прошло несколько лет. Теперь Рита уже не та испуганная девушка, а опытный, умный, энергичный человек. И, несмотря на то, что вокруг неё крутятся поклонники — от финансиста Геннадия до Валерия из службы безопасности, — Рита остаётся сама собой: умной, сдержанной и с характером.
— Нина Сергеевна, — смеётся она, — но это же неправильно!
— Вон Генка за тобой ходит как тень, а Валера вообще готов серенады петь! А ты на них даже не обращаешь внимания.
— А чего смотреть? — Рита пожимает плечами. — Валерка — бабник, каких поискать. А Генка — слишком идеальный, такой себе «герой-любовник» из книжек.
— Да, Генка и правда сухарь, — соглашается Нина. — Но что-то в нём есть… Хотя бы то, что он не будет смотреть на других.
Нина встаёт, берёт сумку.
— Нужно спешить домой. Соседка, которая за папой присматривает, уже ушла. Знаю, он сейчас сидит у окна, смотрит в пустоту. После того как упал и сломал ногу, он будто потерял интерес к жизни. Ни есть не хочет, ни разговаривать. Только костыли да молчание.
Нина сидела за столом, устало откинувшись на спинку кресла. Мысли в голове скакали, как непослушные дети — никакого покоя. Она посмотрела на Риту, которая, несмотря на поздний час и тяжёлый рабочий день, оставалась собранной и свежей, будто только что пришла из парикмахерской.
— Рита, у меня к тебе будет одна просьба, — начала Нина, немного помедлив, чтобы подобрать нужный тон. — Не могла бы ты заняться поисками сиделки-компаньонки для папы?
Рита сразу же напряглась, глаза расширились от тревоги:
— Нина Сергеевна… а что, ему стало хуже?
— Да не то чтобы хуже, — вздохнула Нина, — просто он совсем потерял интерес к жизни. И мне сейчас здесь столько дел, что я всё время думаю: поел ли он, не задумал ли чего-нибудь глупого? Он ведь один дома…
Рита кивнула, понимая каждое слово без лишних объяснений. Она знала, что Сергей Андреевич после падения и перелома стал другим человеком — молчаливым, отстранённым, будто забыл, как радоваться простым вещам.
— Хорошо, Нина Сергеевна, завтра же займусь! А ещё будут какие-то распоряжения?
Нина покачала головой, но вдруг спросила, мягко улыбнувшись:
— Как дела в институте?
Рита просияла.
— Всё хорошо, скоро сессия. Я уже начала готовиться.
— Ну тогда — домой! — Нина встала, потянувшись. — Скоро Новый год, все суетятся, бегают, а мы тут, как два трудоголика, работаем!
Рита засмеялась, кивнула и пошла собираться. В душе она не планировала ничего особенного — ни вечеринок, ни романтических встреч. Для неё праздники всегда были поводом провести время с книгами или фильмами. Но теперь, когда в её жизни появились такие люди, как Нина и её отец, ей хотелось верить, что и Новый год принесёт что-то светлое.
Через три дня Рита вошла в кабинет, держа в руках аккуратную папку с документами.
— Нина Сергеевна, в какое время вы сможете посмотреть претенденток? Пришло около двадцати откликов, я оставила троих — самые подходящие кандидатуры для роли компаньонки Сергея Андреевича.
— Через двадцать минут, закончу с делами, — ответила Нина, быстро пробежав взглядом по анкетам.
Вскоре перед ними сидели три женщины — разного возраста, опыта и характера. Нина задавала вопросы, внимательно слушала, анализировала. Выбор был непростым. Но внезапно одна из кандидаток, чуть старше самой Нины, заметно нервничая, стала теребить браслет на запястье.
— У вас точно такой же браслет… — задумчиво произнесла Нина. — Только вот где я его видела…
И тут её осенило. Она вспомнила тот самый снимок — фотографию, которую Рита оставила на тумбочке в гостевой комнате много лет назад. На нём была молодая девушка с тем самым браслетом на руке — подарок, возможно, от отца. Тот самый.
— А знаете что, давайте вы придёте к нам завтра, познакомитесь с отцом, осмотритесь, и тогда мы примем решение.
Женщина улыбнулась:
— Конечно, с удовольствием.
Но как только она ушла, Нина внутренне замерла. Её сердце заколотилось — слишком много совпадений. Единственный способ проверить — это отправить Риту куда-нибудь. Что угодно. Хоть в магазин. Хотя бы на полчаса.
— Рита, сходи, пожалуйста, в магазин. Мне захотелось яблок. Прям сейчас.
Рита посмотрела на неё с недоумением, но возражать не стала. Пожала плечами и ушла.
Нина же, едва за ней закрылась дверь, метнулась к секретарскому столу:
— Где же Рита хранит это фото? Должно быть в первом ящике!
Она нашла его быстро — старое, немного выцветшее. Поднесла к свету. Взглянула на браслет на снимке. Затем на свой экран, где была сохранена информация о кандидатуре женщины. Совпадение? Возможно. Но браслет был уникален — необычная работа, явно сделанная своими руками. Такой не найти в магазине.
«Неужели это она? Та самая сестра Риты?» — думала Нина, чувствуя, как внутри поднимается волнение.
На следующий день, в выходной, Нина позвала Риту к себе домой.
— Приготовь что-нибудь вкусное, — сказала она, — сегодня у нас важный вечер.
Сергей Андреевич, обычно апатичный и равнодушный ко всему, неожиданно проявил интерес. После обеда он даже съел почти всё, что ему положили — событие, достойное исторической хроники. А потом попросил кофе.
— Пап, ночь на дворе! — воскликнула Нина.
— Ну хотя бы капельку! — просительно сказал он. — Я же не каждый день бодрствую до вечера.
Она улыбнулась и пошла делать кофе.
Когда Дарья пришла, всё началось. Она рассказывала о себе, о своём прошлом, о том, как искала родную сестру, которую не видела больше двадцати лет. Имя? Рита Павловна. Отец? Павел. Мать? Женщина, которая не приняла вторую дочь.
— Ваша секретарша очень похожа на неё, — сказала она, глядя на Нину. — Хотя, конечно, шансов нет — Рита выросла в детском доме, а такая девушка, как ваша Рита, вряд ли бы там оказалась.
Но тут в комнату вошла настоящая Рита — с коробкой новогодних украшений, с живым блеском в глазах и детским весельем в голосе.
— А что это мы просто так сидим? Почему ёлку не наряжаем?
— Рит, какую ёлку? У нас что, дети есть? — рассмеялась Нина.
— Я буду ребёнком! Мне, пожалуйста, Деда Мороза и подарок!
Дарья смотрела на неё, не в силах отвести глаз. Что-то щёлкнуло внутри.
— Рита… вас зовут Рита, а отчество ваше, случайно, не Павловна?
Рита медленно повернулась, коробка выпала из рук.
— Кто вы? Откуда вы знаете, что моего папу звали Павел?
Дарья глубоко вдохнула, как перед прыжком в ледяную воду.
— Похоже, что наших пап звали одинаково. Более того… это был один и тот же человек.
Молчание повисло в воздухе. Рита прижала руки к груди, как будто сердце вдруг стало слишком большим для тела.
— Подождите… не может быть! Вы… вы Даша?!
По щекам Дарьи потекли слёзы.
— Точно, я Дарья Павловна! Мы виделись с тобой, когда ты была совсем маленькая. Я помню, как папа нас фотографировал. Мы тогда вместе гуляли по городу, смеялись…
Нина и Сергей Андреевич вышли, закрыв за собой дверь. В комнате остались две сестры — потерянные, найденные, снова вместе.
— Ну что, пап? — Нина улыбнулась. — Пусть поговорят. А мы с тобой пока стол накроем.
Сергей Андреевич вздохнул.
— С меня помощник так себе.
— Вот уж точно! — рассмеялась Нина. — Но не думай, что я тебя от картошки отпущу!
— Ты — тиранка! — простонал он. — Как я мог такую воспитать?!
А Нина чувствовала, как внутри всё светится. Это было не её счастье, но она радовалась так, как будто получила его лично. Потому что иногда самое настоящее счастье — это видеть, как другие находят своё.
И она знала: теперь у всех всё будет хорошо. У Риты, у Даши, у папы… и у неё тоже.