— Ах ты ж, пиявка! — пронзительно взвизгнула Вероника, бросая на Зою полный ненависти взгляд. — Сидишь у меня на шее, а ещё права качаешь! Это я, между прочим, всю жизнь ради Сашки отдала! А ты кто такая? Пришла на готовенькое, как кошка на масленицу! Сыночка моего околдовала, под каблук загнала! Заставляешь его от матери отказываться? А вот и не дождёшься, гадина!
Зоя была женщиной деятельной. В отличие от многих её знакомых, она умела зарабатывать. Не сидела сложа руки: открывала своё дело, закрывала, пробовала разные варианты, но всегда двигалась вперёд. У неё был настоящий талант — видеть возможности там, где другие видели только проблемы.
Особенно хорошо ей давались операции с недвижимостью. Продала одну квартиру — купила другую. Проворачивала хитрые сделки, рассчитывала риски и шаг за шагом добилась своего: стала хозяйкой просторной трёшки в новостройке с дизайнерским ремонтом. На этот ремонт она потратила больше миллиона рублей — часть денег досталась от бабушки, остальное скопила сама. Всё было по её вкусу: стильно, современно, дорого.
Александр, её муж, был человеком совсем другого склада. Он работал программистом в небольшой компании, о миллионах не мечтал. Но при этом был заботливым, добрым, домашним. По дому мог всё: от лампочки до обеда на столе. С ним было спокойно и тепло. Зоя ценила его именно за это — за надёжность и душевную щедрость.
Квартирный вопрос решился просто: Зоя покупает — Саша создаёт уют. Оба довольны. К тому же Александр и не стремился к большим заработкам:
— Мне и так хорошо, — говорил он. — Зачем мне лишние головные боли? У тебя талант к деньгам, а у меня нет. Я лучше дома поработаю.
И действительно — встречал жену с работы, готовил ужины, по выходным ездили к друзьям на дачу. Жили душа в душу. И, казалось бы, всё идёт хорошо… если бы не мама Саши — Вероника Петровна.
Своенравная, властная, с сильным характером — такой была Вероника Петровна. Всё свои сорок семь лет она считала сына смыслом своей жизни. Для неё Сашенька был идеалом: самым умным, красивым, заботливым мужчиной на свете. Никакая другая женщина не могла быть ему достойна, а уж тем более — такая, как Зоя.
Родители Александра жили в старой «трёшке» в хрущёвке. Отец — Пётр Ильич — был человеком тихим, без амбиций. Всё управление семьей давно перешло к Веронике Петровне. Но не одни они занимали квартиру. В одной из комнат жили старший сын Саши — Денис, его жена Марина и их тринадцатилетний сын Костя. Трое человек — в одной комнате. Теснота, постоянные конфликты, нехватка денег. Денис работал на заводе, Марина — в магазине. Лишних средств никогда не было даже на мелочи, не то что на собственное жильё.
Третья комната принадлежала когда-то Саше. Сейчас там стоял старый диван, деревянный шкаф и допотопный телевизор. Ремонт делали лет семь назад, и то своими силами: поклеили обои, побелили потолок. Ванная и туалет требовали капитального обновления — плитка отваливалась, трубы текли, в воздухе постоянно стоял затхлый запах.
Именно здесь, в этой квартире, Вероника Петровна задумала свой «грандиозный» план.
Она начала действовать осторожно, сдалека. Жаловалась сыну на здоровье, на условия жизни, на постоянную нужду.
— Сашенька, родной, посмотри, в каком ужасе мы живём! — причитала она за чаем. — В ванной уже ничего не стоит, дышать невозможно…
Саша понимал, что матери тяжело. Он всегда старался помочь.
— Мам, я бы рад, но сейчас у нас тоже не сахар, — оправдывался он. — Мы много вложили в ремонт Зоиной квартиры…
— Да знаю я, знаю, — вздыхала Вероника Петровна. — Только ты подумай, сынок: это ведь и твоя квартира тоже! Ты тут вырос! А ты деньги в чужую недвижимость вбухиваешь, а потом — бац! — и выгонит тебя эта Зоя, и останешься ни с чем!
Эти слова заставили Сашу задуматься. А вдруг мама права? Вдруг Зоя действительно не будет с ним всю жизнь? Ведь квартира-то оформлена на неё.
Манипуляции продолжались. Вероника Петровна напоминала сыну о семье, намекала, что супруга его не любит и не ценит.
— Вот ты бы помог положить плитку в ванную, — говорила она. — Ты, Денис с дедом — за пару дней управились бы. И нам бы помощь, и тебе бы потом приятнее было приезжать. Надо, сынок, заранее думать, где можно приют найти…
Саша колебался. Ему было жаль маму, но он чувствовал, что его используют. Как объяснить жене, что он хочет тратить деньги на ремонт в чужой квартире?
Но всё же он набрался смелости и решил поговорить с Зоей. Рассказал о просьбах матери, о своих страхах и сомнениях. Она выслушала молча. Давно подозревала, что Вероника Петровна строит интриги, но не ожидала, что дело зайдёт так далеко.
После очередного разговора с матерью, услышав её жалобы на «плохую невестку», которая не уважает старших, Саша наконец решился попросить у жены денег — на ремонт для своей семьи.
— Слушай, Зоя, это же моя семья! — произнёс Саша, глядя жене в глаза. — Ты должна меня понять… Они ведь мне родные. Мои родители живут в ужасных условиях. Разве они не заслуживают лучшей жизни?
Зоя поморщилась.
— Знаешь что, Саш? — немного помолчав, ответила она. — Если мама так хочет, чтобы ты помог ей с ремонтом, давай сделаем это по-настоящему. Но на одном условии!
— Каком ещё условии? — растерялся муж.
— В прямом смысле. Мы вкладываемся в ремонт её квартиры — и переезжаем туда жить.
Саша замер. Он не ожидал такого поворота.
— Куда «туда»? — переспросил он, не веря своим ушам.
— К твоей маме, — спокойно ответила Зоя. — Раз это и твоя квартира тоже, значит, мы имеем право там жить. Возьмём твою бывшую комнату, будем обустраиваться. И мою квартиру можно будет сдавать — дополнительный доход. Представляешь, как мама обрадуется? Её любимый сыночек рядом!
Саша онемел. Он никак не мог осознать, что его жена говорит это всерьёз.
— Милая, ты правда серьёзно? — наконец спросил он.
— Абсолютно, — кивнула Зоя. — Живём все вместе: я, ты, твои родители, брат с семьёй… Будет весело. Ну и, конечно, мама получит то, чего хотела: полный контроль над тобой.
Саша молчал. Он чувствовал, что попал. С одной стороны, понимал, что Зоя просто ставит его маму на место. С другой — представил себе эту коммуналку и внутренне содрогнулся.
— Ну что, Саш? — мягко, но настойчиво спросила Зоя, глядя ему прямо в глаза. — Согласен?
Он вздохнул. Какого чёрта он вообще завёл этот разговор?
— Ладно, — наконец сказал он. — Делай, как считаешь нужным.
Зоя знала, что так и будет. Она давно научилась говорить так, чтобы человек сам приходил к её выводам. Хотела свекровь ремонта и влияния на сына? Получит и то, и другое — но на её условиях.
Когда Вероника Петровна узнала о плане невестки, сначала обрадовалась. Подумала: вот теперь сын будет рядом, под её крылом. Да и доступ к деньгам обеспечен — Зоя, видимо, решила «искупить свою вину».
Но радость была недолгой.
— Поскольку мы теперь будем жить все вместе, — заявила Зоя, — правила буду устанавливать я. Что готовим, что покупаем, кто и как убирает — решать только мне.
Вероника Петровна попыталась возразить, но Зоя осталась непреклонной:
— Не нравится? Живите как хотите. Только тогда мы будем жить отдельно. И Саша останется со мной.
Поняв, что шутки закончились, Вероника Петровна сменила тактику. Начала действовать через чувство вины и жалость.
— Сашенька, сынок, ты совсем маму забыл? — начала она. — Брату помощь нужна. У Костика зимняя куртка прохудилась, ботинки разваливаются. Вы с Зоей зарабатываете хорошо, помогите ребёнку!
Саша, как всегда добрый и отзывчивый, дал Денису небольшую сумму. Вероника Петровна сразу же пустила слухи по родне: какой у неё замечательный сын, какой щедрый.
И дальше началось…
Тёти, дяди, троюродные родственники один за другим начали обращаться к Саше:
— Саша, ты ведь теперь обеспеченный, Зоя у тебя успешная. Помоги, пожалуйста: то на лечение, то на похороны, то на свадьбу.
И он помогал. Вероника Петровна всячески одобряла такие поступки, шепча сыну:
— Молодец, сынок! Так и надо. Добро возвращается сторицей. А то твоя Зоя только о себе думает…
Но самым изощрённым способом давления стала игра на страхе. Вероника Петровна снова и снова повторяла одно и то же:
— Ты только глаза открой, Сашенька! Зоя тебя использует. Она ждёт, когда ты ей надоест, и выставит за дверь. А родня никогда тебя не бросит!
Эти слова порождали в душе Саши сомнения. Может, и правда, он для неё никто? Может, она действительно ждёт удобного момента, чтобы уйти?
Однажды он пришёл к матери расстроенным:
— Мам, а ты правда думаешь, что Зоя меня бросит?
Вероника Петровна обняла сына:
— Я тебе добра хочу, сынок. Вижу, что она тебе не пара. Ты душевный, простой человек, а она… бизнес-леди. Ей бы мужчину покруче. А ты… ты просто хороший.
Саша ушёл домой подавленным. Зоя заметила это и решила разобраться.
Но это было лишь начало. Тем временем Зоя начала наводить порядок в своей квартире. Сделала косметический ремонт, купила новую мебель. Вероника Петровна была в недоумении: зачем тратить деньги, если они всё равно уйдут из семьи?
Через пару недель Зоя сообщила мужу важную новость — она беременна. И чем ближе становилось время родов, тем больше она понимала: не может позволить свекрови влиять на воспитание ребёнка. Поэтому предложила вернуться в свою квартиру.
Саша был в замешательстве, но любил жену безмерно — не стал спорить. Даже вызвался сказать обо этом матери.
— Нет, — остановила его Зоя. — Подожди. Пусть дождётся пика скандала. Пусть знает, что всё это — не бесплатно.
Напряжение в семье росло. В квартире царила постоянная напряжённость, словно взрывная смесь в закрытой кастрюле. Зоя хранила внутри себя накопленные обиды, готовая высказать всё. А Вероника Петровна, почувствовав слабину в сыне, усилила давление. Теперь уже не намёки — открытые нападки:
— Ты сделал ужасный выбор, Саша. Эта женщина никогда не будет тебе хорошей женой. Она тебя не ценит.
Того злополучного вечера Зоя вернулась домой с сильной головной болью. День был тяжёлым: нервные переговоры, давление со стороны партнёров, постоянная напряжённость в семье — всё это истощало силы. Ей хотелось лишь одного — тишины, покоя и горячего чая.
Но как только она переступила порог квартиры, её встретил пронзительный визг Вероники Петровны. Оказывается, поводом для скандала стало то, что Зоя «посмела» переставить любимую герань свекрови с подоконника на полку — чтобы цветок получал больше света.
— Ты совсем страх потеряла?! — орала женщина, трясясь от гнева. — Кто тебе позволил трогать мои вещи?!
Зоя попыталась объяснить, что хотела просто помочь растению, но Вероника Петровна уже не слушала.
— Ты мне всю жизнь испортила! — кричала она. — Забрала у меня сына, разорила мою квартиру! А теперь ещё издеваешься над моими цветами!
Саша, как всегда, стоял в стороне, не решаясь вмешаться. Он не мог обидеть мать, но и видеть, как унижают его жену, было невыносимо.
— Вероника Петровна, пожалуйста, успокойтесь, — попробовала смягчить ситуацию Зоя, чувствуя, как внутри закипает. — Я не хотела ничего плохого.
— Не хотела?! Да ты этого ждёшь каждый день! — продолжала вопить свекровь. — Ты хочешь, чтобы я сгоряча в гроб легла! Ненавидишь ты меня! Всегда ненавидела!
— А за что мне вас любить? — не выдержала Зоя. — За то, что лезете в нашу жизнь? За то, что настраиваете Сашу против меня? За то, что пытаетесь меня унизить?
— Это я тебя унижаю?! — завизжала Вероника Петровна, размахивая руками. — Да ты живёшь в моей квартире! Ешь мою еду! И ещё смеешь указывать?!
В этот момент Саша решился вмешаться:
— Мам, хватит, — тихо произнёс он, — Зоя же ничего плохого не сделала.
Эти слова стали сигналом к новому витку бури. Вероника Петровна моментально обрушилась на сына:
— Ах ты предатель! Предал ради этой… меркантильной девицы! Забыл, кто тебя растил, кормил и одевал?!
Саша побледнел. Она попала точно в цель.
— Мам, ну не говори так, — прошептал он. — Я тебя люблю. Но и Зою тоже.
— Любишь?! Да ты себя не любишь! — взревела Вероника Петровна. — Она тебя бросит, как только надоест! Выставит за дверь, и останешься ты ни с чем! Я же тебе говорила! Но ты не послушал… Ослеплён деньгами!
Это стало последней каплей. Зоя, до этого старательно сдерживавшая себя, наконец сорвалась:
— Чтоб ты провалилась вместе со своей квартирой! — выкрикнула она, сверля свекровь взглядом. — Жаба ты, Вероника Петровна! Саша тебе жизнь посвятил, а ты его ни во что не ставишь! Вечно недовольна, вечно ноешь!
Вероника Петровна замерла — не ожидала такой реакции.
— Кто ты вообще такая?! — заорала она. — Думаешь, деньги дают право так со мной разговаривать?! Я старше тебя! Я всю жизнь прожила!
— А я столько лет терпела твои выходки! — перебила её Зоя. — Пыталась быть доброжелательной, но ты постоянно лезла в нашу жизнь! Ты нас ссорила! Ты завидовала мне, потому что я счастлива, а ты нет!
— Завидую?! Чему?! Твоей фальшивой жизни?! — взвизгнула Вероника Петровна. — Я тебя презираю!
— Отлично! — Зоя резко выпрямилась. — Тогда знай: я больше не намерена тратить на тебя ни минуты! Саша, собирай вещи. Мы уходим. И потом не жалуйся, что мама тебя не любит. Я быстро научу тебя ценить настоящую семью.
Она гордо развернулась и вышла из комнаты, оставив остолбеневших Веронику Петровну и мужа. Последним, что она услышала, были злобные слова:
— Чтоб ты сгинула, ведьма!
Зоя лишь хмыкнула. Пусть себе злится. Прислонившись спиной к стене в коридоре, она зарыдала. Было больно, страшно, обидно. Она понимала, что сейчас делает выбор, который изменит её жизнь. Но одно знала точно: больше никто не будет её унижать. Она сильная. Она справится.
Саша сначала пытался наладить мир между матерью и женой. Ходил, уговаривал, просил друг друга понять. Но всё было бесполезно. Зоя была непреклонна.
Он выбрал. Выбрал свою жену. Они вернулись в свою квартиру, оставив Веронику Петровну одну. Смиренно опустив голову, он взял на себя уборку и готовку на целый месяц.
Вероника Петровна долго плакала, жалела себя. Но со временем немного остыв, начала осознавать своё поведение. Поняла, что была не права. Что нельзя так относиться к Зое. Ведь она — жена её сына. И с этим нужно было считаться.
Через несколько месяцев Вероника Петровна пришла к невестке и попросила прощения. Зоя, хоть и была женщиной гордой, приняла извинения — ведь сердце у неё было добрым. Со временем их отношения начали налаживаться. Они даже иногда вместе ходили по магазинам, советовались, помогали друг другу.
А Саша, глядя на своих любимых женщин, понимал, что выбрал правильно. Что счастье — это когда родные живут в мире и согласии. Хотя… конечно, отдельная квартира — лучше. Гораздо.